Рассказ о капризной рыбе

[creativeblogFool]

Рассказ о капризной рыбе
Автор: Яша Скрипкин
Фэндом: One Piece
Пейринг или персонажи: Зоро, Санджи
Рейтинг: G
Жанры: Джен, Повседневность

1.
Зоро неосторожно ступил, и из-под его ноги тут же взвился к потолку трескучий шорох.
- Под ноги смотри, дубина, план санузла мне затоптал к чёртовой матери! – заворчал Санджи, высунув растрёпанную голову из-за кипы бумаг на столе.
- А ты планы по полу не разбрасывай, не затопчу, - огрызнулся Зоро.
Санджи фыркнул и спрятался обратно за кипы бумаг, зашуршал и зачиркал ручкой. Зоро походил по комнате из угла в угол, поглядел на кляксы и закорючки, пошевелил носком ботинка самую крупную кучу бумаг и наконец спросил:
- Что вся эта фигня значит-то, Завитушка?

В шкафах за стёклами рядочками стояли книги с поварёшками на переплётах, нежные и светлые цветом, а пол от стены до стены был завален макулатурой различной степени белизны и разрисованности чернилами. У Санджи, которому первое имя – мистер Чистюля, такой бардак видеть было непривычно.

Санджи прекратил шуршать и обратно явил свету лохматую голову, посмотрел на мечника снисходительно.
- Сам ты фигня, Маримо. А это всё, - он широко обвёл рукой белые бумажные моря, - Проект моего ресторана. Который, между прочим, станет самым крутым и элитным рестораном во всём Новом мире, чтоб ты понимал, - ткнув указательным пальцем в небо, совершен уверенно заключил Санджи и уставился во все глаза на лицо Зоро в ожидании реакции. «Если он сейчас херню какую-нибудь брякнет, я его под зад пну» - решил он про себя.
Зоро нахмурил в задумчивости лоб, подпнул ногой одинокую бумажку и сказал осторожно, будто по минному полю ступая:
- А я думал, ты на Барати вернёшься, к старику своему.

Осторожно – потому что тема запретная. Не то чтобы они между собой составляли список тем, о которых упоминать не стоит, но всё-таки был этот список, витал между ними в воздухе: не говорить с Нами о тех годах, когда она на предплечье носила метку Арлонга, не спрашивать у Зоро о том, почему так важна катана с белой рукоятью, ну и прочее подобное. Ничего смертельного в этих темах не было, но они были из разряда того, что держат в запертых сундуках памяти и лишний раз на свет не вытаскивают.

Санджи тяжко вздохнул, смешно дёрнув верхней губой, и ответил:
- Дурацкое Маримо, у меня две мечты в жизни – найти Олл Блю и утереть старому пню нос. Олл Блю я точно найду, теперь вот, - он ещё раз обвёл рукой кипы бумажек, - составляю план-проект по осуществлению второй мечты.
Зоро постоял, поглядел на него ещё с минуту, что-то напряжённо про себя обдумывая. В тишине слышалось ворчание механических приборов из недр корабля, где торчал безвылазно Фрэнки, с палубы звенел смех Нами, и звучал разобиженный бубнёж Усоппа. Кажется, Луффи в очередной раз поломал его рогатку.

Мечник мотнул головой, что-то для себя решив, открыл дверь, но, прежде чем закрыть её за собой, тихо пробурчал:
- Ну ты прости, что я тебе план сортира потоптал, я ж не специально.
Зоро вышел и не увидел, не услышал, как Санджи сначала глупо моргнул, а потом уронил голову на стол и от души расхохотался.

Разговор этот состоялся у них за полгода до того, как Мугивары достигли Рафтеля.
Вообще, в те полгода разговоров много случилось, плохих и хороших. Пока Рафтель был далеко, а Мировое правительство близко, не до разговоров было, успевай только катаной размахивать, рогами бодаться, да лишние руки отращивать. Чем ближе подплывали к Рафтелю, тем меньше становился корабль, точно лодочка – куда ни ступи, везде кто-нибудь есть, глядит на тебя задумчиво и вопросы странные брякает. Тревожно было на корабле в те полгода.
Одного только вопроса не звучало никогда – а что же будет дальше?

Зоро в те полгода больше один старался быть, прятался под мандаринами или притворялся на палубе шлангом. И всё время пялился на проклятое море.
Сидит он, например, под мандариновым деревом, под задницей у него мягкая трава, под лопатку коряга упирается, и глядит.

Странное дело, сколько лет Зоро провёл вместе с Луффи, каждая собака уже знает, что он – мечник команды Мугивар, а всякий раз шпана островная или дозорные при встрече кричат ему: «Боже мой, да это же бывший Охотник на пиратов Ророноа Зоро!», будто бы он и не один из Мугивар, а отдельное что-то, шпион подсадной.

И вот, сидя под мандариновым деревом, Зоро не думал ни о чём, а просто перекатывал в голове лениво слова «Море», «Синее», «Чайки», «Белые».

Когда Зоро был маленьким, бабушка усаживала его к себе на коленки и листала книжку с цветными картинками, на которых были нарисованы морские животные. Она указывала маленьким смуглым пальцем, а Зоро должен был назвать то, на что она указывала. Он послушно отвечал: дельфин, тюлень, белая волна. Бабушка качала седой головой и щёлкала пальцем Зоро по носу: почему-то его ответы ей никогда не нравились.

Иногда, когда Зоро слишком сильно задумывался об этих идиотах, которые кричат ему «Охотник на пиратов, это же тот самый Охотник!», он начинал злиться. Так и сидел, в спину ему коряга упирается, а он пялится угрюмо на водную гладь.

Море как море, что с него можно взять. Из него не выточишь клинка, его нельзя даже есть или пить, а разрезать его может любой мальчишка.
Чёрт знает, что такое.
Зоро никогда не был ребёнком моря. Он родился в осенний месяц сбора урожая, когда солнце бледнеет, отдаёт свой жёлтый цвет листьям, и небо сереет, хмурится, подбирает тучи в крепкие клубочки, чтобы вволю наплакаться по умирающему лету – и главным смыслом каждого нового дня для человека становится земля, скрывающая в себе богатый урожай.

Иногда Зоро так распаляется, что незаметно для себя начинает тихонько фыркать и щуриться, как делает обычно перед хорошей дракой с эро-коком.
Он думает в такие моменты, что только такой придурок, как Санджи, мог избрать море своей мечтой. Зоро видел десятки картинок в бабушкиной книжке и он не понимает, зачем в море столько видов рыбы – хватило бы и одной, но не костлявой и вкусной, без шипов, чтобы глупому коку было удобнее её разделывать.
Самому Зоро больше нравится шагать по твёрдой земле – в ней можно быть уверенным. Земля не уходит из-под ног и не обрушивается на тебя, только если к ней не приложить силу. Море же – игривый и вспыльчивый зверь, питающийся человеческой кровью. Зоро знает, о чём говорит, его оружие заходится жадной песней, когда небо заволакивают грозовые тучи, и корабль штормит с бока на бок, оно восторженно отзывается на алчущий зов морской бури.

За неделю до прибытия на Рафтель Санджи нашёл сонного Зоро на залитой солнцем палубе, бухнул ему на брюхо пачку испачканных кляксами листов и заявил:
- Переживём это дерьмо, я открою ресторан, а ты – будешь моим охранником, совладельцем и официанткой в переднике, - после чего плюхнулся на палубу рядом с Зоро, брякнул по древесине костлявой задницей и зашуршал сигаретами.
- А если поди ты к чёрту? – не разлепляя глаз, поинтересовался Зоро.
- Сам ты поди к чёрту, Водоросль, - обиделся Санджи, - я тебе работу предлагаю, а ты морду воротишь.
- Я буду Величайшим мечником в мире, мне не до ресторана будет, - резонно заметил Зоро.
- Ай, фигня всё, - беспечной махнул рукой Санджи, - ну получишь ты титул, а дальше что? Погляди на Михоука, вот он сейчас великий мечник, ага, так чего же он, такой великий, киснет в замке наедине с макаками? Ты недельку задницу погреешь в зените славы, а потом от тоски взвоешь.
- Много ты понимаешь, Поварёшка, - пробурчал Зоро и отвернулся лицом в стенку, а к коку задом. На этом второй разговор о ресторане был исчерпан.

2.
- Мне бы юшечку супа, милейший, а деньги я на следующей неделе верну, честное слово, - лебезил перед Санджи худой и желтолицый мистер.
- А юшечку люлей ты не хочешь, уважаемый? – ласково поинтересовался Зоро и погладил большим пальцем рукоять катаны. «Уважаемый» мелко затрясся, точно лист осиновый, и пугливо вжал овальную голову в плечи, но с порога не отступил.
Санджи выдохнул клубок серого дыма изо рта и сказал:
- Водоросль, иди проверь, как дела в главном зале, мне кажется, там драка намечается.
- Я сейчас уйду, а ты этому припиздышу опять супу бесплатного нальёшь из деликатесных каракатиц, - набычился мечник, - Какого хрена, Санджи?
- Я людей голодными не оставляю, - окрысился в ответ кок.
- А я очень голодный! – некстати высунулся желтолицый мистер, за что тут же огрёб тяжёлый зоровский взгляд.
- Он сюда каждый день, как по расписанию, ходит, и ты каждый раз его кормишь, ты владелец ресторана или богадельни, Поварёшка? Ты уж реши, а то неудобно как-то людей обманывать, кто-то сотни монет за каракатиц отваливает, а кому-то рожей косой посветить на твоём пороге достаточно, чтобы задаром их получить.
Санджи пыхнул сигаретой и ничего не ответил, даже не посмотрел на Зоро. Молча втащил дрожащего мистера в кухню, брякнул перед ним на стол полную тарелку с горячим супом, в котором плавало невесть что, баснословно дорогое и красивое, и захлопнул перед зоровым носом дверь, да с такой силой, что поползли по стенам вокруг неё лучики трещин.

3.
Только они вдвоём, в итоге, и остались в Новом мире.
Фрэнки на прощальном пиру утонул в своих слезах, но вскоре всплыл на поверхность и укатил в Water 7 - «поглядеть, как там братаны и Дурберг поживают». Усопп, Луффи и Чоппер отправились на Эльбаф, как и обещали сотню, кажется, лет назад великанам в Литл Гарден. Нами вернулась в деревню Кокояши, Робин куда-то слилась, ну, на то она и Робин. Брук в порыве чувств на пиру извёл все салфетки на свой новый альбом и теперь гремел им по миру, шляпу новую себе приобрёл и розовенькое боа, почти что как у Дофламинго.
А Зоро и Санджи, вот, ресторан открыли, прямо в сердце Олл Блю. Ресторан помещался на здоровенном сиреневом рифе, к которому тянулись от пяти островов такие же сиреневые широкие дорожки, по которым свободно ходили люди и ездили небольшие экипажи. Ласковое многоцветное море обнимало и оглаживало ресторан, никогда не бушевало и не рвалось уничтожить его, даже дорожки ни разу, сколько Зоро тут жил, не заливало. Собрав в себе все злые и тихие моря, Олл Блю сложило минус с плюсом и получило золотую середину.

- Проклятый водоём, - с чувством выругался Зоро и уселся на твёрдый прямоугольный отросток, уставился угрюмо на разноцветную гладь, как когда-то на море с борта Санни Го. На километры вокруг – ни единого деревца или клочка земли, одни только рифы да вода. Над рифом редко сгущались тучи, и совсем никогда не было снега. Мягкие и ласковые волны, тёплое солнышко. Идиллия, чтоб её.

- Ну и разбазаривай своих каракатиц между оборванцами, жалко мне что ли! Пусть собираются со всех пяти островов, а ты торчи на кухне сутками и готовь для них еду, а потом раздавай, вот будет здорово, они тебе ещё памятник из мусора слепят, как благодетелю! – бурчал себе под нос Зоро, совершенно не замечая, что разговаривает вслух. – Но я в этом балагане участвовать не буду, я же, блин, великий фехтовальщик, сижу на этом долбанном рифе, как дурак, даже деревца тут нет, чтобы в тенёчке поспать, весь зад отсидел себе на отростках каменных, а он еду разбазаривает и дверями перед носом хлопает, скотина бровастая! – Зоро насупил брови и ещё угрюмее уставился на переливающийся под солнечными лучами океан, - Вот уеду, и торчи тут один, лучше в замке с макаками жить, чем…
- Простите, Зоро-сан, не подскажите, где я могу найти Санджи-сана?
- А? – встрепенулся от неожиданности Зоро и удивлённо уставился в сторону неожиданного собеседника.
Собеседник приветливо улыбнулся и кивнул.
– А, Момо, ты товар привёз что ли? – узнав говорящего, Зоро облегчённо выдохнул и согнал с лица угрюмость.
- Так точно, товар для лучшего среди пяти островов Олл Блю ресторана мистера Санджи! – прижав ладошку к козырьку белой кепки, радостно оттарабанил Момо.
- Для лучшей в мире богадельни, - пробормотал Зоро и ткнул пальцем в сторону третьего острова, - Я вон оттуда пришёл, от заднего входа, и ты туда иди, Поварёшка сейчас на кухне, занят тем, что растрачивает твой драгоценный товар попусту.
Момо проследил взглядом направление пальца Зоро, весело покивал, подхватил ручки тележки и направился точно в противоположную сторону.
Когда исчезла с горизонта белая кепка, Зоро вернулся к мрачному созерцанию моря и попытался опять разозлиться на Санджи, но тотчас понял, что вся злость ушла и ничегошеньки после себя не оставила. Неизвестно, была ли виною тому добродушная улыбка Момо, или Зоро вспомнил, что на придурков не злятся и не обижаются. Почесав затёкшую от сидения на твёрдом рифе спину, мечник лёг на землю, подложил себе под голову пиджак и через несколько секунд тихо и умиротворённо засопел.

4.
Если бы кто-нибудь спросил у Зоро, почему он не послал Санджи к чёрту, а согласился на затею с рестораном, стал его совладельцем, охранником и кем он там ещё был, то Зоро вряд ли бы ответил. Не потому, что он не знал ответа, а как раз-таки потому, что знал его слишком хорошо. Ну, так глубоко мы забираться не будем, каждый человек, в конце концов, имеет право на собственные секреты, тем более, если речь идёт о сильнейшем в мире фехтовальщике.

А Зоро тем временем снилась бабушка. Бабушкина комната, большущие шкафы до самого потолка вдоль стены, заполненные книгами, фотографиями в рамках, красивыми графинами и чайными сервизами, мягкий красный диван и круглый стол с белой кружевной скатертью. Маленький Зоро на коленях у бабушки, а в руках у неё книга с морскими животными на картинках.
- Зоро, скажи мне, кто это? – спросила бабушка, указывая пальцем на осьминога.
- Это осьминог, - послушно ответил малыш.
- А это? – перевела бабушка палец на серую рыбку с коричневой чешуёй и золотистыми глазами.
Маленький Зоро наморщил лоб и вперил недовольный взгляд в ни в чём не повинную рыбку.
Большой Зоро на секунду прикрыл глаза, припоминая, и шёпотом подсказал:
- Это луциан, - и добавил ещё тише, - После обжарки потушить на медленном огне, предварительно залив кокосовым молоком, чтобы придать рыбе мягкости.
«Луциан – капризная рыба, твоё дешёвое пойло к нему не подойдёт, глупая Водоросль».
Маленький Зоро не услышал ни слова из того, что прошептал старший, он погладил нарисованный серый хвост ладошкой и виновато развернулся к бабушке:
- Я не знаю, как эту рыбку зовут, но ты ведь мне расскажешь, да?
- А тебе разве интересно? – лукаво прищурилась бабушка.
- Конечно интересно! – малыш так и подпрыгнул на месте от возмущения, - Я хочу знать, как у её зовут, она… она красивая, - мальчик обвёл пальчиком жёлтый глаз и тихо прибавил, – У неё глаза похожи на солнышко.

- Ты долго ещё дрыхнуть собираешься, Маримо? – сверкнув жёлтым глазом, поинтересовался капризный луциан.
Зоро выпал из сна и очутился всё на том же сиреневом рифе рядом с бесконечным морем вокруг. Спина ныла от долгого лежания на твёрдой поверхности, а совсем рядом сидел Санджи, подложив под себя собственный синий пиджак. Санджи не смотрел на Зоро, а следил за полётом чайки над самым краешком заходящего за море солнца.
- Я тут подумал, - неожиданно разорвал тишину Санджи, всё так же упрямо пялясь на белую чайку и не смотря на Зоро, - Что завтра мы могли бы сходить на четвёртый остров. Там есть большой парк, дофига деревьев, травка зелёная, в общем, куча места для того, чтобы твоей туше было уютно спать.
Уютно – именно так он и сказал. И всё смотрел, смотрел на свою дурацкую чайку.
- А кто же будет оборванцев кормить?
- Я с Момо договорился, он завтра придёт, - спокойно ответил Санджи, но Зоро всеми органами чувств ощутил, как напрягся кок.
Зоро плотнее зажмурил глаза, до искристых точек в кромешной темноте, и ничего не ответил.
Чайка крикнула раз, второй, и медленно опустилась на риф, в двух шагах от того места, где лежал мечник.
- Поднимай уже задницу, Маримо, завтра под деревьями наспишься, - с раздражением в голосе сказал Санджи.
- Тшш, - шикнул на него Зоро, - Никуда мы завтра не пойдём. Я сейчас посплю, а завтра мы будем готовить луциана.
- Ч-что, откуда ты названия-то такие знаешь? – удивлённо воскликнул Санджи.
- Я помню, что тушить в кокосовом молоке, но не помню, что лучше в качестве гарнира использовать, - проигнорировав вопрос, задумчиво пробормотал Зоро, - Но есть его всё равно будем с саке, понял меня, Завитушка?
- П-понял, - болванчиком кивнул Санджи и поражённо замолчал.

Чайка крикнула ещё раз, пошуршала клювом в перьях и, взмахнув крыльями, взмыла в небесную высь. С лёгким шорохом встречались волны со склонами рифа, и тишину нарушало лишь удивлённое пыхтение кока и спокойное сонное сопение.
Хорошая была тишина.

* Луциан