Дети пропали без вести

[creativeblogFool]

Название: Дети пропали без вести
Автор: Яша Скрипкин
Фэндом: One Piece
Персонажи: Мугивары
Рейтинг: G
Жанры: военное AU, кидфик

1055 слов

Взрыв грянул на рассвете.

Нами и Чоппер с писком бросились на земляной пол, сжались в тугие комочки и тихонько, на одной ноте, завыли, точно мышки. Им хотелось бы кричать и топать ногами от страха, но нельзя, запрещено, только вот так - лежать на грязном полу и давить из груди мышиный писк.
Фрэнки надвинул на глаза дырявую кепку с маленькими синими окунями и принялся усиленно греметь жестянками, пытаясь слепить из них то ли механического щенка, то ли смертельное оружие. Он перекладывал железяки, резко ведя руками, так, чтобы железяки сталкивались и неизменно выдавали громкий лязгающий звук - у Фрэнки были свои способы прятать страх.
Зоро сделал вид, что он продолжает сладко спать, только смуглая рука крепче сжалась на деревяшке тонкого меча.

В целом свете нет ничего отвратительнее ожидания.
Бежать всем вместе, всем миром, размахивая костлявыми руками и выливая из трубы-глотки какофонию счастливых воплей - это почти так же приятно, как мамины руки на твоей бедовой голове, или утренняя роса на босых пятках.
Ожидание - это толстая, километровая змея, которая медленно жрёт тебя, лениво подёргивая гуттаперчевым брюхом.
Вчетвером они были заперты здесь, в земляном мешке, где нет ни солнца, ни воздуха, только шустрые мыши и плесень в тёмных углах. Ожидание сжимало на горле холодные костистые пакли и не давало ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Санджи изображает ребёнка-еврея в особняке одного из главнокомандующих Третьего Рейха. Рядом с особняком каждый день исправно пыхтят печи крематория, не отдыхая ни секунды, старательно решают, кому в этом мире жить разрешено, а кому вовсе даже и не следует. Деревья в лесу пропитаны запахом горелой человеческой плоти и кости, когда Зоро закидывает сухие ветки в их самодельную печурку, по землянке начинает ползти тухлый душок. Поэтому печку они топят редко, только когда становится совсем невмоготу, и начинают леденеть от сырости ноги.
Каждый день в прожорливом нутре печи может сгинуть их Санджи - добрый, заботливый мальчик со смешными бровями-улитками. Тот самый Санджи, который в провонявшей мышами землянке умудрялся щеголять своей единственной, но всегда чистенькой рубашкой, и пах дикой земляникой, за которой постоянно таскался наружу, в лес. В день, когда Санджи должен был пробраться в машину с партией детей-евреев, направленных в особняк в качестве прислуги, Фрэнки старательно выбрил ему голову одной из своих пугающих железяк, и потом, когда он закончил, они все хохотали до слёз и боли в пустых животах, а краснющий Санджи сидел, насупившись, на мокрой земле и прижимал к открывшимся бровям ладошку.
Через неделю после того дня Зоро сказал, остановив тёмный и пустой взгляд на чадящей печи:
- Сколько можно носом водить и реветь попусту, не умрёт глупая Завитушка, разве может такой придурок взять и умереть?
Он ожесточённо провёл смуглой ладошкой по своему лицу и проговорил, до отчаянного шёпота снизив голос:
- Рыдать будете в тот день, когда дым из чёртовых печей принесёт запах дикой земляники, а сейчас закройте свои рты нахрен и сидите тихо!
С того дня прошла ещё одна смрадная, стискивающая тисками горло неделя, и ни одной слезы больше не было пролито. По крайней мере, на виду у других.

В дальнем от входу углу обосновалась тощая мышь с выводком крошечных мышат, верещавших от голода день и ночь, будто у них намертво заело пластинку.
Каждый день на сантиметр прибывало пятно плесени в соседнем углу, отбивали ровный ритм капли.
Кап. Кап. Кап.

Малышка Робин опаздывала с возвращением из того же особняка уже на два дня. Самая высокая из их команды, выглядевшая почти как девушка - с гладкими прямыми волосами и серьёзным взглядом, - она должна была выкрасть хоть сколько-нибудь важные документы, хоть что-нибудь - у них не было против фашистов ни оружия, ни бумаг, только отчаянная, животная злость да пустые и впалые животы.

На столе стояли рядком чёрные рации, чьи хозяева уныло булькали на болотном дне. На синих лицах утопленников застыли удивлённые гримасы - взрослые никак не ожидали, что их жизнь оборвётся от удара маленькой детской ладошки. Они просто были штабистами и не видели за кипами бумаг, что на войне все дети давным-давно пропали без вести.
На столе стояли три рации - одна на Санджи, одна на Робин, и одна на двоих - для Усоппа и Луффи.

Где шлялись Усопп и Луффи, не смог бы сказать сам господь Бог, даже если бы он существовал на их грешной, больной земле или над нею. Рация молчала тоже. Был какой-то на коленке продуманный план, неровные куски бумаги с рисунками и линиями направлений, но Луффи и Усопп исчезли ночью, за несколько часов до начала отсчёта - и засунули перед выходом все рисунки и планы в печку, чтобы в землянке стало хотя бы немного теплее. Сырая бумага торчала из щелей печки и никого не могла согреть.

Две недели, проведённые в мёртвом ожидании и кромешной земляной тишине.
Взрыв грянул на рассвете.

Через долгое, как целая жизнь, мгновение проснулись разом три рации.
- Мне удалось выкрасть настоящее сокровище! - взволнованно дышала Робин, - Тут и планы дальнейших нападений, и состав участников, и ещё столько всего, мне даже в руках это всё держать тяжело! - Робин звонко, как никогда до этого в своей жизни, рассмеялась и отключилась от связи.
Санджи бежал, запинался и тяжело дышал, но радостно кричал в трубку:
- Раскрывайте двери, ребята, мистер Принц возвращается домой и ведёт с собой целую армию, у которой накопилось множество вопросов к господам фашистам!
- Мы тут нашли какой-то сарай-не сарай, - деловито вещала рация голосом Усоппа, - Он мясом забит до самого потолка. Ну, уже не до самого потолка, ладно, если вы не поторопитесь, Луффи дожрёт первый мясной центнер. А вы выбирайтесь из землянки-то, не бойтесь, мы подорвали особняк вместе со всеми важными шишками и проклятыми печами. Ох-хо-хо, вы себе даже не представляете, через сколько опасностей пришлось пройти вашему драгоценному Усоппу, чтобы одной спичкой разделаться с целой армией!
- Ты чего мелешь, какая спичка, мы неделю взрывчатку по особняку навешивали, чуть не сдохли от голода! - вклинился в монолог Усоппа Луффи.
- Закрой своё лживое хлебало мясом! - тут же вызверился Усопп, - Если бы не моя отчаянная отвага, сейчас никакого взрыва бы и не было!
- Зоро, дуй с ребятами сюда, тут дофига мяса! - радостно заорал Луффи, и третья рация наконец замолчала.

- Вот теперь можете реветь, сколько душе вашей угодно, - ухмыльнулся Зоро.
- Тебе надо, ты и реви, - высокомерно вздёрнула курносый нос Нами, - Поскорее бы добраться до этих паршивцев, ты подумай только, они всю неделю потратили чёрт знает на что, и ни разу не додумались с нами связаться по рации! Ух я им и задам, как только доберусь, только доберусь!..